Ирина вынесла себе приговор: «Разочарована». И ждала, что жизнь сама как-то этот приговор обжалует, предложит новый, более увлекательный сценарий.

Она сидела у окна в своей квартире-аквариуме, наблюдая, как потоки людей на улице сливаются в серую, безликую реку. Каждый из них, казалось, куда-то очень спешил. У каждого был свой сценарий: драма, комедия, триллер. А у неё — чёрно-белая хроника, фильм под названием «Ожидание».

В этом была странная, извращенная комфортность. Приговор «разочарована» освобождал от ответственности. Это был универсальный ключ, которым она отпирала все двери, ведущие в мир.

«Почему ты не съездишь в Испанию?» — «Я разочарована в путешествиях».

«Почему не сменишь работу?» — «Я разочарована в карьере».

«Почему не сходишь на свидание?» — «Я разочарована в людях».

Это был щит, непробиваемая стена между ней и миром, который мог причинить боль. Но стена, как она вдруг осознала, защищает не только от врагов, но и от всего: от солнца, от ветра, от случайных улыбок и неожиданных радостей.

Философия её ожидания была проста и восходила к детским сказкам - должен появиться Волшебник. В роли Волшебника мог выступить кто и что угодно - новый начальник-гений, внезапное наследство, мужчина с обложки, мировая катастрофа, которая перевернёт всё с ног на голову. Что-то извне, что ворвётся в её жизнь и насильно вытащит её из кокона, сметя приговор, как несправедливый.

Но Волшебник не приходил. Дни текли, однообразные, как капли воды из подтекающего крана. И с каждым днём приговор, который она сама себе выписала, не опровергался, а лишь укреплялся, обрастал новыми доказательствами. «Вот, видишь, — шептал внутренний голос, — ничего не происходит. Значит, ты была права. Все действительно бессмысленно».

Её психология была психологией зрителя, заснувшего в кинозале собственной жизни. Она ждала, что режиссёр сменит кадр, что заиграет громкая музыка, что сюжет сделает резкий поворот. А сама не делала ни единого движения.

Перелом наступил в один из таких абсолютно одинаковых вечеров. Она мыла чашку, и её взгляд упал на собственное отражение в тёмном окне. Это было не лицо, а маска. Маска той самой «разочарованной» женщины. И её вдруг осенило: а что, если Волшебника нет? Не в том смысле, что его нет сегодня или завтра, а в принципе. Что если система мироустройства не включает в себя персональных волшебников для каждого страждущего?

Эта мысль была не грустной. Она была ошеломляющей, даже освобождающей. Это была коперниковская революция в масштабах её маленькой вселенной. Не жизнь вращается вокруг её ожиданий, а она должна вращаться вокруг жизни.

Приговор «разочарована» был не итогом, а исходной точкой. Не констатацией факта, а выбором. Страшным, инфантильным выбором — не участвовать.

Ирина вытерла руки. Дрожь проходила по спине — не от страха, а от предвкушения. Она подошла к книжной полке и достала старый блокнот. На первой странице когда-то были написаны слова: «Что я хочу попробовать?»

Она перечитала их. Затем взяла ручку и ниже вывела: «Сценарий №1. Обжалование.»

Это был не грандиозный план по изменению жизни. Это было крошечное, почти незначительное действие. Завтра она пойдет на работу другой дорогой. Купит кофе в другой кофейне. Возможно, улыбнётся бариста. А после работы зайдёт в парк и просто посидит на скамейке, не думая ни о чём. Без оценки, без ожидания чуда. Просто будет сидеть и смотреть, как опадают листья.

Она поняла: жизнь не обжалует приговоры. Жизнь — это не апелляционный суд. Жизнь — это поле, на котором ты либо стоишь в стороне, либо идёшь, куда решил. Даже если не знаешь дороги.

Ирина закрыла блокнот. Приговор еще не был отменен. Но подсудимая впервые за долгое время вышла из камеры и сделала шаг навстречу собственному будущему. Один маленький, ничем не примечательный шаг. Сценарий начинался.

ღ Ольга Российская ღ